Слово прокурора

Слово прокурора. В российском законодательстве продолжается эксперимент по заключению так называемого досудебного соглашения о сотрудничестве. Его краткая суть в том, что обвиняемый способствует следствию, а государство в лице прокуратуры и суда, в свою очередь, гарантирует ему различные смягчения.

Слово прокурора

В других странах такая практика является глубоко проработанной и активно применяющейся, вплоть до вменения лицу менее тяжкого состава преступления.

Такая практика приходит и в Волгоградскую область. Правда, медленно и со скрипом. Например, буквально год назад следователь УФСКН по Волгоградской области  отказал одному из наших подзащитных в заключении соглашения, по которому сторона защиты предоставила бы сведения  об источнике особо крупной партии наркотиков.

Но сегодня, вступив в одно из уголовных дел для защиты уже осужденного, мы своими глазами увидели, что прокуратура и следствие вовсю идут навстречу закону, заключая такие соглашения. И вот что из этого вышло.

Прокурор заключил с обвиняемым соглашение о сотрудничестве, прямо указав, что в случае исполнения обвиняемым взятых на себя обязательств к нему возможно применение ст. 73 УК РФ, то есть условного осуждения.

По результатам расследования уголовного дела прокурор признал, что обвиняемый выполнил абсолютно все взятые на себя обязательства, и подписал уголовное дело для направления в суд. Действительно, помощь следствию была оказана неоценимая.  К уголовному делу прокурор приложил представление с просьбой о проведении  особого порядка судебного разбирательства и о назначении обвиняемому специальных смягчающих санкций. Внешне буква закона была соблюдена.

Однако здесь начинается самое интересное. В своем представлении прокурор внезапно не сказал ни слова о возможности применения столь важной ст. 73 УК РФ. В то же время, сама суть этого досудебного соглашения строилась на возможности применения условного осуждения.

Что это — умышленное неисполнение своих обязательств? Халатность и полная индифферентность сотрудников власти? Мы, например, так и не поняли. Теперь уже не известно, получилось бы у следствия вообще доказать вину этого лица, который, оказавшись в своей ситуации, лгать не стал, искренне раскаялся в содеянном и сделал от него все возможное и невозможное, чтобы загладить вину перед обществом. Его действия принесли действительно весомый результат — как в виде полного возмещения вреда, так и в виде изобличения основных фигурантов по делу.

Однако возможность применения к нему ст. 73 УК РФ по окончании расследования почему-то даже не обсуждалась. Она как-то забылась. Суд назначил этому лицу реальное лишение свободы на серьезный срок. На ум приходит только один моветон — «кинули».

Я обязан хранить адвокатскую тайну, в связи с чем не имею права говорить о том, что это за дело, кто этот уважаемый прокурор и какое наказание получил теперь уже наш клиент. Возможно, такое разрешение от клиента я получу в дальнейшем — ведь подробности дела действительно интересны, и оно находится под пристальным вниманием прессы и общественности.

Сейчас мне просто интересно — а кому тогда вообще можно верить?